Установление русско-ойратских связей в начале XVII в. — пример возникновения отношений двух народов — европейского и азиатского — вследствие естественного роста занимаемой территории и взаимной экономической заинтересованности сторон. При освоении территории Сибири Россия обретала новых соседей и включала их в сферу своей политической и экономической деятельности. Монгольская народность ойратов, как и всякий представитель кочевой цивилизации, нуждалась в торгово-обменных связях с оседлым населением, которые и осуществлялись через возникавшие российские города. В 1604 г. в верхнем течении р. Томь построили Томск; здесь, по утверждению Ли Шэна, у русских возникли первые контакты с кочующими в верхнем течении Оби ойратами [5, с.18][1], сведения о которых появляются в русских летописях еще в конце XVI века. Однако сношения с группой хошоутов и чоросов, кочевья которых находились непосредственно на территории Западной Монголии, начались лишь с конца 10-х годов XVII века[2], а до этого были установлены официальные отношения лишь с дэрбэтами и торгоутами — в 1607 г. [3, с. 124, 128, 140][3]. Дальнейшее взаимодействие русских и ойратов сосредоточилось главным образом в бассейне Иртыша. Это взаимодействие не всегда было гладким. Случались набеги на русские города и данников России, борьба за ясачные сборы с пограничного населения, возникали споры из-за беглых, сопротивление российскому продвижению по Иртышу, происходил обмен посольствами. С другой стороны, ойраты вступали в подданство России, обращались к России за военной помощью в войне с цинским Китаем. В то же время между ойратскими кочевниками и городками русских в Западной Сибири поддерживались торговые связи, начавшие развиваться в силу объективных взаимных потребностей. Сношения ойратов с российской стороной не ограничивались пределами сибирских городов. Посольства и группы торговцев добирались и до европейской части — Москвы, хотя временами доступ посольств в столицу запрещался.

Вожди племен ойратов, а затем правители объединившего их Джунгарского ханства ради выгод союза с Россией поступали на службу русскому царю. Со своей стороны, русские, при еще неразвитом местном животноводстве, нуждались в главных поставляемых кочевниками товарах — продуктах скотоводства и лошадях. Это обусловило принцип беспошлинной торговли с ойратами (с 1670 г. десятой пошлиной облагались ввозимые и двадцатой вывозимые с посольствами товары). Ранними центрами торга стали Томск, Тара, Тобольск, а также Кузнецк. В конце первой четверти XVIII в. — важные пункты торговли на новых освоенных Россией территориях — Семипалатинск и Ямышевская крепость. На калмыцкой земле русские купцы (позже служилые люди, зажиточные горожане) первоначально вели свою деятельность преимущественно на крупных ежегодных ярмарках у оз. Ямыш, в которых принимали участие кочевники всех частей Ойратии, уйгуры, «бухарцы». Последние стали играть важную роль посредников русско-ойратской торговли.

До 20-х годов XVIII века — времени основания Россией Семипалатинской и Ямышевской таможен — нет достаточно точных статистических материалов, связанных с обоюдной торговлей. Обе стороны придерживалась привычного для кочевых народностей принципа взаимного невзимания пошлин, что способствовало свободному развитию отношений.

Основной формой торговых отношений были обмен на рынках Сибири пригоняемого ойратами скота и привозимых мехов, ревеня, выделок из кож, а также рабов на оружие, армейское снаряжение, ткани, медные и оловянные украшения, посуду, скобяные изделия, пшеничную муку, бумагу. Ружья, свинец, порох и золотые монеты впоследствии, как и дорогостоящие меха соболей, бобров и лисиц, были включены в список заповедных товаров. В период правления Батур-хунтаджи у ойратов уже возникло и развивалось посевное земледелие вокруг устраиваемых монастырских городов. По просьбам джунгарских правителей к их двору посылали свиней, куриц, собачек, жалованные «за службу» панцири, пищали, свинец. Преподношение даров правителями Джунгарии местным сибирским и московским властям и ответные подарки с российской стороны по ассортименту, объему, цене заслуживают того, чтобы считаться второй формой торгового обмена русских и джунгар, удовлетворяющей потребности ойратской знати в предметах роскоши.

На 39–70 гг. XVII в. О. Н. Вилков дает следующий анализ. Среди среднеазиатских (47 видов), китайских (12), арабских (2), калмыцкие товары занимали второе место по разнообразию. Из 28 видов мехов было 14, скота — 8, одежды из кож и шкур — 4; среди «прочего» отмечаются конские арканы и особая категория — ясыри [2, с. 179, 180].

Со временем ассортимент ввозимых товаров снижается, что объясняется увеличившимся ввозом пушнины из Восточной Сибири через Тобольск и развитием сибирского животноводства. Нередко сокращение объемов русско-ойратской торговли (например, 1660–70-х гг.) объясняется напряженностью отношений двух государств и приоритетом для Ойратии военной политики.

Джунгарские правители, стремившиеся к мирному сосуществованию с Россией, предоставляли возможность прохода по своей территории в Китай, с которым Ойратия поддерживала связи. Оттуда караваны привозили шелка, ткани, чайный лист, табак, железные изделия. Китайские товары, попавшие в Москву через ойратов и «бухарцев», вызвали живую заинтересованность в развитии собственной торговли с Китаем через территорию Ойратии. В 1642 году русский подданный тарский конный казак Емельян Вершинин с тремя товарищами в составе торгоутского торгового каравана проникли до китайского города Синина (сейчас в провинции Цинхай).

В 1652 году прибыло в Москву ойратское и хошоутское посольство. В переговорах глава посольства продемонстрировал желание помочь русским купцам пройти во внутренний Китай. В тот же год отряд бухарских купцов привез в Москву китайские товары, что возбудило энтузиазм в дальнейшем начать развитие прямой государственной торговли с Китаем. В декабре Россия начала подготавливать ведение торговли через Ойратию. С российской стороны центром торговли с Китаем должен был стать Тобольск: из него должны отправляться караваны, а на его рынке широко закупаться русские товары. В 1653 году официально основать прямую торговлю со Средней Азией, Ойратией, внутренним Китаем был направлен тобольский боярский сын Федор Исаакович Банков с царской грамотой, подарками и 50 000 рублями государственных средств. Тобольская администрация распорядилась о строительстве складов, амбаров и др. мероприятиях. Из-за русского вторжения в Приамурье и ряду других причин, Байков не добился установления дипломатических отношений, однако посольство вышло к внутреннему Китаю через ойратские земли, а в будущем открыло путь для развития китайско-русской караванной торговли.

В июле 1668 г. из Тобольска тронулся в путь крупный караван, в пределы Ойратии он вошел в верхнем течении Иртыша, у его истока миновал Алтайские горы, пересек Внешнюю Монголию и вошел в Пекин дорогой от г. Чжанцзякоу. В Тобольск купцы вернулись в октябре 1671 года. Известно, что китайских товаров привезли на 4540 рублей и продали в Москве на 18 752 рубля [5, с. 25]. После этого на протяжении долгого времени путь от Тобольска до Пекина был главным в китайско-русской торговле. При прохождении через территорию Ойратии русские караваны часто на несколько дней останавливались в районах кочевий и открывали обмен. Таким образом, политические и экономические связи России с Джунгарией открыли перспективы установления отношений с другим азиатским государством — Китаем. В то же время открытие западных путей китайско-русской торговли имело значительное стимулирующее действие для развития торговли ойратов и русских.

В успешности развития экономических связей определяющую роль играли политические отношения как между двумя государствами, так и с третьей стороной. Изменения в них могли дать толчок к интенсификации торговли, а могли свести ее к нулю. Торговля, в свою очередь, выступала как решающий фактор в установлении приоритетов политики.

В 1666 г., когда ожидался переход нового властителя Сенге в русское подданство, русским купцам было наказано вести непрерывный торг, соблюдая разумные цены за стенами Тобольска и Томска. Но из-за споров о ранее подчиненных ойратам теленгутах, грабежей ясачных людей Томского уезда российская сторона официально не подтвердила торговлю с ойратами.

В 1671 г. при правителе Джунгарского ханства Галдане по-прежнему был остр вопрос о ясачном сборе, но дипломатические связи укреплялись. В 1674 г. ойратское посольство в Москве сообщило о разрешении русским проходить через Джунгарию в Китай и о желании мирной торговли. По сообщению одного из купцов, по всему ханству русские ездили свободно и получали пропускные письма. В 1678 г. Галдан-хан вновь направил в Москву посольство и караван с товарами примерно на 6 413 рублей [8, с. 112]. Следуя политике сближения и налаживания добрососедских отношений, Россия пошла навстречу джунгарским требованиям вести торговлю, но запретила допускать калмыцких купцов в Москву и установила пошлину с товаров по стоимости выше 15 000 рублей. Однако в дальнейшем главное внимание Галдан-хан сосредоточивал на борьбе против халхаских монголов на востоке, и регулярная торговля с Россией практически приостановилась. Между тем, в 1685 г. из ойратских земель приходило посольство из 70 человек, с одним из самых больших караванов в 170 верблюдов. Известно, что в 1690 г. в джунгарских владениях торговали русские купцы, некоторые из них уходили оттуда и в Китай.

Когда российское колонизационное движение устремилось по Иртышу, встречая вооруженное сопротивление джунгар, политические отношения стали ухудшаться, что вновь отразилось на торговле. Ее постепенное возобновление началось с 20-х гг. XVIII в., когда джунгарские караваны стали «значительным внешним фактором сибирских рынков, Ирбитской ярмарки» [5, с. 27]. Тобольск и занятые Россией окрестности оз. Ямыш в тот период вновь стали местами сосредоточения торговли джунгарских купцов. С ростом объема товарооборота российские власти пришли к выводу, что отсутствие пошлин более выгодно джунгарам, чем русским купцам, и начали произвольно взимать таможенный сбор с джунгарских товаров. Делегация майора Л. Угримова, направленная в 1733 г. ко двору Галданцерена, не смогла заключить договор об ограничении беспошлинной торговли двумя пунктами — Ямышевом и Семипалатинском. Беспошлинная торговля была подтверждена договорами с Джунгарией «О коммерции и торге» в 1733 и 1742 гг. [1, с. 70]. В первой половине XVIII в. русские купцы расширили деятельность в управляемых Джунгарией землях, посещая Кульджу, Тарбагатай, а также Урумчи, богатейший город ойратской Монголии. В 30–40 гг. XVIII в. тарские купцы имели торговые филиалы в Яркенде. Однако русско-китайский рынок на границе Монголии в Кяхте, основанный в 1726 г., оказался более выгодным, и товарооборот России с ойратами явно уменьшился.

После захвата Джунгарии цинскими войсками в 1758 г. в торговых отношениях России с этой территорией наступает новый этап.

Возникновение торговли с ойратами было вызвано необходимостью российского освоения Сибири. За армией приходили купцы. Они рассматривали казацкие деревни и села как базы, дающие возможность продвигать торговлю на юг и на восток. Торговля с джунгарами была важна для укрепления России на занятых территориях. Регулярные поставки лошадей удовлетворяли потребности казачьих гарнизонов сибирских городов и крепостей. Крупнорогатый скот, овцы и продукты скотоводства были важной составной мясного рациона городов и сел.

Заинтересованность второй стороны иллюстрируется следующими событиями. В 1646 г. Сибирский приказ издал извещение, ограничивающее торговлю с ойратами тремя приграничными пунктами: Тобольском, Тарой и Томском. В июне 1647 г. ойратские торговые люди и послы, пригнав лошадей, коров и баранов, впервые после указа прибыли к Тюмени. Когда им запретили торг, от представителей всех слоев народа Тюмени было подано множество челобитных, где указывалось, что из-за частого падежа скота торговля с калмыками необходима. А когда ойраты в четвертый раз подошли к Тюмени, то недвусмысленно пригрозили войной, если их не допустят на местный рынок. В результате сложившейся ситуации русское правительство вновь открыло Тюмень для ойратских торговых караванов.

К 1670-м гг., когда наблюдается вялость, неактивное участие в торговле русских, неудовлетворенность ойратов выливается в шантаж с целью возвратить прежнее положение. Кочевники воспользовались возможностью перекрыть снабжение сибирских городов поваренной солью. Когда в августе 1672 г. русский отряд, как обычно, прибыл к оз. Ямыш для добычи соли, он был окружен ойратами, которые потребовали восстановления объемов торговли. Конфликт был разрешен в пользу требований ойратов [6, с. 296; 3, с. 223]. Таким образом, эти события иллюстрируют потребность кочевой экономики в стабильных экономических связях с оседлым населением.

Библиографический список

1. Башкатова З. В. Город Тара и его торговля в последней четверти XVII века.// Таможенные книги сибирских городов XVII века. Сургут и Тара. Новосибирск, 1997.
2. Вилков О. Н. Бухарцы и их торговля в Западной Сибири в XVII в. Торговля городов Сибири конца XVI- начала XX в. Новосибирск, 1987.
3. Златкин И. Я. История Джунгарского ханства. М., 1964.
   Златкин И. Я. История Монгольской народной республики. М., 1967.
4. Ли Шэн. История торговли Синьцзяна с Советским Союзом (Россией). 1600–1990. Урумчи, 1994.
5. Материалы по истории русско-монгольских отношений (1636–1654). М., 1974.
   Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири. Сибирские огни. 1990, № 10.
6. Чимитдоржиев Ш. Б. Взаимоотношения Монголии и России в XVII–XVIII вв. М., 1978.

Примечания

1. И. Я. Златкин первую встречу с монголами определяет 1605–1606 годами [4, с. 198].
2. Грамоты были посланы тайшам Харахолаю и Батуру 14 апреля 1618 и 25 мая 1620 года и, как писал П. А. Словцов, «с тех пор надлежало бы начаться пересылкам между воеводами и ойдарадами, но по разладице, между калмыками продолжавшейся, пересылки становятся гласными… не ранее как со времени управления контайши Батора из чаросского племени» [7, с. 96].
3. Однако указывается и другая дата — 1608 год [4, с. 198].

Опубликованный материал
предоставлен автором © Азаренко Ю.А.
www.zaimka.ru
Печатный аналог: Евразия: культурное наследие древних цивилизаций.
Вып. 1. Культурный космос Евразии. Новосибирск, 1999. С. 98–101.

На верх
Предыдущая